Читать интересную книгу Четыре тысячи недель. Тайм-менеджмент для смертных - Оливер Беркман

вода". "Но я не понял более глубокого подтекста Аллена - что всегда будет слишком много дел - и вместо этого попытался сделать невозможное. На самом деле я стал лучше справляться со своим списком дел, только обнаружив, что еще большие объемы работы стали появляться как по волшебству. (На самом деле, это не магия, а простая психология плюс капитализм. Подробнее об этом позже.)

Будущее должно было быть совсем не таким. В 1930 году в своей речи "Экономические возможности для наших внуков" экономист Джон Мейнард Кейнс сделал знаменитое предсказание: В течение столетия, благодаря росту благосостояния и развитию технологий, никто не будет работать больше пятнадцати часов в неделю. Проблема будет заключаться в том, как заполнить все наше вновь обретенное свободное время, не сойдя с ума. "Впервые с момента своего создания, - говорил Кейнс своей аудитории, - человек столкнется со своей настоящей, постоянной проблемой - как использовать свою свободу от насущных экономических забот". Но Кейнс ошибался. Оказывается, когда люди зарабатывают достаточно денег, чтобы удовлетворить свои потребности, они просто находят новые вещи, которые им нужны, и новый образ жизни, к которому они стремятся; им никогда не удается угнаться за Джонсами, потому что всякий раз, когда они оказываются в опасности приблизиться к ним, они выдвигают новых и лучших Джонсов, с которыми пытаются угнаться. В результате они работают все усерднее и усерднее, и вскоре занятость становится символом престижа. Что, несомненно, совершенно абсурдно: почти всю историю человечества смысл богатства заключался в том, чтобы не работать так много. Более того, занятость более обеспеченных людей заразительна, потому что один из чрезвычайно эффективных способов заработать больше денег для тех, кто находится на вершине дерева, - это сократить расходы и повысить эффективность своих компаний и отраслей. Это означает большую незащищенность для тех, кто находится ниже, и вынужден работать еще больше, чтобы выжить.

О том, как делать неправильные вещи

Но теперь мы подошли к самой сути вещей, к чувству, которое лежит глубже и которое труднее выразить словами: ощущение того, что, несмотря на всю эту активность, даже относительно привилегированные люди из нашей среды редко занимаются нужными делами. Мы чувствуем, что есть важные и полезные способы, которыми мы могли бы проводить свое время, даже если не можем точно сказать, какие именно, но вместо этого систематически занимаемся другими делами. Эта тоска по смыслу может принимать разные формы: Например, в желании посвятить себя какому-то более важному делу, в интуиции, что данный конкретный момент истории со всеми его кризисами и страданиями может потребовать от вас большего, чем обычное получение и трата денег. Но это также проявляется в чувстве разочарования от того, что приходится работать на дневной работе, чтобы выкроить время для любимой работы, и в простом желании проводить больше своего короткого времени на земле с детьми, на природе или, по крайней мере, не ездить на работу. Защитник окружающей среды и духовный писатель Чарльз Эйзенштейн вспоминает, что впервые почувствовал эту базовую "неправильность" в нашем использовании времени еще в детстве, когда рос среди материального комфорта в Америке 1970-х годов:

Я знал, что жизнь должна быть более радостной, более настоящей, более значимой, а мир - более прекрасным. Мы не должны были ненавидеть понедельники и жить ради выходных и праздников. Мы не должны были поднимать руки, чтобы нам разрешили пописать. Нас не должны были держать в помещении в прекрасный день, день за днем.

И это ощущение неправильности только усугубляется нашими попытками стать более продуктивными, которые, кажется, отодвигают действительно важные дела все дальше за горизонт. Наши дни проходят в попытках "справиться" с задачами, чтобы убрать их "с дороги", в результате чего мы мысленно живем в будущем, ожидая, когда же мы наконец займемся тем, что действительно важно, и беспокоясь при этом, что мы не справляемся, что нам не хватает драйва или выносливости, чтобы идти в ногу со скоростью, с которой, кажется, движется жизнь сейчас. "Дух времени - это дух безрадостной срочности", - пишет эссеистка Мэрилинн Робинсон, которая замечает, что многие из нас проводят свою жизнь, "готовя себя и своих детей к тому, чтобы стать средством для достижения непостижимых целей, которые совершенно не являются нашими собственными". Наша борьба за то, чтобы все успевать, может служить чьим-то интересам; работая дольше и используя дополнительный доход для покупки большего количества потребительских товаров, мы становимся лучшими винтиками в экономической машине. Но это не приводит к душевному спокойствию и не позволяет нам тратить больше нашего ограниченного времени на тех людей и вещи, которые нам самим наиболее дороги.

Four Thousand Weeks - это еще одна книга о том, как оптимально использовать время. Но она написана с убеждением, что тайм-менеджмент в том виде, в котором мы его знаем, потерпел грандиозное фиаско и что нам нужно перестать притворяться, что это не так. Этот странный момент в истории, когда время кажется таким неподъемным, на самом деле может стать идеальной возможностью пересмотреть наши отношения с ним. Старшие мыслители уже сталкивались с этими проблемами до нас, и когда их мудрость применяется к сегодняшнему дню, некоторые истины становятся все более очевидными. Продуктивность - это ловушка. Становясь более эффективным, вы просто становитесь более торопливым, а попытки очистить колоды просто заставляют их снова наполняться быстрее. Никто за всю историю человечества не добился "баланса между работой и личной жизнью", что бы это ни было, и вы точно не добьетесь этого, копируя "шесть вещей, которые успешные люди делают до 7 утра". Никогда не наступит день, когда у вас наконец-то все будет под контролем - когда поток электронных писем будет сдержан; когда ваши списки дел перестанут становиться длиннее; когда вы будете выполнять все свои обязательства на работе и дома; когда никто не будет сердиться на вас за то, что вы пропустили дедлайн или не справились с работой; и когда полностью оптимизированный человек, которым вы стали, сможет наконец-то обратиться к тому, ради чего, собственно, и стоит жить. Давайте начнем с признания поражения: ничего этого никогда не произойдет.

Но знаете что? Это отличная новость.

 

Часть

I

. Выбор в пользу выбора

Жизнь, преодолевающая пределы

 

Настоящая проблема заключается не в ограниченности нашего времени. Настоящая проблема - или я надеюсь убедить вас в этом - заключается в том, что мы невольно унаследовали и вынуждены жить в соответствии с неприятным набором идей о том, как использовать наше ограниченное время, и все они практически гарантированно ухудшают